В эфире подкаста ItStarts! Дмитрий Михальчук, сооснователь и CRO Teslasuit, рассказал о бурной айтишной молодости, обеде с отцом Цукерберга, сотрудничестве с NASA и применении Teslasuit в разных сферах.

Кто такой CRO?

CRO — Chief Revenue Officer — популярная сейчас должность в Кремниевой долине. CRO — это человек, которому напрямую подчиняются департаменты по маркетингу, бизнес-девелопменту и продажам. Эта должность была придумана для того, чтобы быстро принимать решения, но самое главное здесь то, что между этими решениями есть интеграция, напрямую понятна корреляция: почему должно происходить одно, второе и третье. Информация передается от одного департамента к другому абсолютно точно и быстро. По сути, я главный за бизнес в компании.

Как потерять контракт от Intel

Я переехал в Лондон задолго до Teslasuit, в далеком 2001 году. Работал на французскую компанию, от которой меня пригласили принять участие в огромном 37-миллиардном проекте по обновлению оборудования на фабриках Intel: мы были одними из ключевых поставщиков роботизированного оборудования для них. Чтобы все прошло гладко, компания попросила прислать консультанта, заключив контракт сроком на три года. Но теракт 11 сентября смешал мне все карты, пришлось задержаться в Лондоне, так как полет планировался через Нью-Йорк.

1 день задержки для Intel — $500 тыс. штраф.

Поскольку мой невыход на работу рассматривался как форс-мажор, мне дали неделю на то, чтобы добраться. Но белорусский паспорт на тот момент сыграл злую шутку: меня еще решили подержать, попроверять. В общем, даже на вторую неделю я не доехал, мой контракт был аннулирован, а меня заменил француз, который смог быстро вылететь.

Образование: европейское и беларуское

История у меня вообще нестандартная: я работаю на французском предприятии с 15 лет. Меня растили под свои нужды — менеджером инженерного отдела.

До того, как я пошел в БГУИР на микроэлектронику, я уже разбирался, что к чему, шел целенаправленно за подтверждением своей квалификации.

Фундаментальные науки в БГУИР были очень сильными. Я потом имел возможность учиться в Германии, Бельгии, Франции и Британии, так что мне есть с чем сравнить. Та же высшая математика — в остальных ВУЗах я мог сидеть, смотреть в потолок и решать некоторые задания в уме. Техника преподавания была реально выше. То, что в Британии решали в три действия, у нас являлось справочной формулой, которую надо запомнить. Проецируя эту ситуацию на британского инженера, получается, что я решаю в три раза быстрее него. Все программирование сводится к математике — к нормальному описанию процесса. Если я вижу все это в ходе, то мне не надо садиться и все это придумывать, рассчитывать через 8 действий.

Плюс ко всему, в БГУИРе меня научили не дрейфить перед непонятной задачей.

С другой стороны, у меня есть бакалаврский диплом из Британии MPEG 7 и MPEG 21. Я привез свой курсач в Беларусь, встретился со своими одногруппниками, кто-то из них даже в Академии наук работает.

Я показал им курсач, а мне сказали: “Знаешь, мы такой задачей будем заниматься лет, наверное, через семь”.

Вот вам и ультрасовременная задача, которая нужна с сегодня на сегодня.

Кооперация корпораций и универов

Моя курсовая работа в Британии была частью реального исследования, за которое платили моему универу. Нужно было изобрести новый алгоритм компрессии, который позволял бы вписывать там метки для поиска. У меня был доступ в самые топовые лаборатории, но самое главное — компания-заказчик станет твоим будущим местом работы. Ты же работал над этим проектом, знаешь его от и до.

У нас в Беларуси такой темы нет. Лаборатории нужны здесь для того, чтобы создавать инженеров под компании, а не для решения фундаментальных задач для них. Я сейчас над этим бьюсь.

Мы зарегистрировали международную ассоциацию, которая пока называется “Gamers and creators”, помогли создать в БГУИР магистратуру по геймдеву.

Суть моей мысли в том, что надо научить. Сейчас в БГУИР нет никаких платных исследований, потому что на сегодняшний день нет даже внятной юридической базы, то есть не особо и можно это делать.

Мой универ в Британии зарабатывал на студентах 10%, но генерировал каждый год $20 млрд.

Это достаточно просто и интересно работает. В университете все профессоры наняты под проекты и гранты. А грант утверждают корпорации или Министерство цифровой экономики ЕС. Гранты бывают абсолютно разного масштаба: можно потратить $6 тыс. и получить что-то реально для тебя полезное в ходе исследования условного магистранта.

Предпринимательский опыт

Я очень много чего мутил — с 2002 года я постоянно в каких-то идеях. Это не были глобальные стартапы, но на тот момент и не было широкого стартаперского движения, никто не болел этим. Но некоторые проекты реально смогли выстрелить.

Как-то я приехал в Минск и пошел выступать на Probusiness. OneSoil, например, делала спектр-анализ поля с помощью дронов.

Как меня улыбнуло, когда я узнал в этом свой стартап, где я сделал свой дрон четыре года назад.

Но тогда я уже решал другую проблему. Я строил долголет — дрон, который может летать автономно 2 часа, а ты просто выбираешь на карте ключевые точки, вносишь данные. Я уже даже получил первые заказы — один из них был из Греции. Там суть была в разработке сворм-дронов — это стая коммуницирующих между собой и взаимозаменяемых дронов, обеспечивающая 24-часовое видео-покрытие территории. Это было нужно для раннего предупреждения пожаров в лесах. Но пришел Teslasuit, и разными плюшками, фишками меня засосало в этот проект. Так я и закончил с дронами.

Своя лаборатория

У меня в доме была своя лаборатория в гараже. Из восьми комнат в доме я жил в двух — все остальное был гараж, плавно переходящий в крытую территорию. Мне сложно сказать, сколько все это стоило.

Я 10 лет все это собирал!

Я работал с последним железом, со всякими навороченными штуками. Я тратил тысячи-тысячи-тысячи на оборудование — это не Китай был! Думаю, что я потратил больше миллиона.

Как ребята из Teslasuit в 9 вечера постучали в дверь дома

Изначально о Teslasuit я вообще не знал. Меня с ними познакомила моя сестра, которая рассказала ребятам, где я живу.

Я тогда занимался кучей проектов и жил по принципу “Где бы я ни жил, лишь бы до меня доехать было невозможно”.

У меня всего хватало: доставки отлично работают, интернет есть, комфортная машина с беспилотным управлением. Старался жить в тишине. И тут в 9 вечера в мой дом на отшибе кто-то стучится. Это были ребята из Teslasuit — Дмитрий Морозов и Сергей Хурс. Дмитрий и Сергей приехали в Британию по приглашению BBC, которая хотела в свой документальный фильм включить обзор Teslasuit. После съемок ребята остались и решили попытать счастья в поиске инвесторов. Они не связывались предварительно со мной, не писали ничего. Короче, встретились мы на пороге дома. Принимай сватов, что называется! На плите как раз стоял теплый ужин.

Принимал, короче, я их по-беларуски.

Ребята пришли показать свой проект, обменяться опытом, задать пару вопросов, как человеку, который уже давно живет в Британии, занимается бизнесом, чтобы получить какой-то менторинг. Мы посмотрели на продукт и, в принципе, я не был никак задействован ни в VR, ни в геймдеве.

Я похвалил их проект, мы поужинали, пообщались и попрощались.

Через две недели ребята вернулись со списком вопросов. Примерно так же вернулись. Первая их просьба была сходить посмотреть на инвесторов, которые предлагают невероятно большие деньги под невероятно маленький процент.

Стартаперы, если у вас MVP не сделан из платины и он не весит, как мой дом, а за него сходу вам предлагают $10 млн., это развод!

Мне вот нравятся такие вопросы, мол, как оценить свой MVP. Я всегда отвечаю так: “Если бы у тебя были $200 тыс., ты отдал бы их на этот MVP, вложил их в эту историю?” Мы съездили с ребятами на несколько встреч, но все оказались безрезультатными.

Краудфандинг

После этого ребята мне рассказали, что они готовились к краудфандингу. Раньше я о нем ничего не знал: как-то получалось финансировать свои проекты самому или на уровне одного рукопожатия.

Начал изучать вопрос. В первом же обзоре я прочитал, что самые низкие по сборам месяца — ноябрь, декабрь и январь. Самые высокие начинаются в марте. А ребята постучались ко мне как раз 31 октября. Говорю, мол, статистика вот, почему бы нам не встретиться в марте.

Лучше по науке, чем по наитию.

Но им прям срочно нужны были деньги. Ну, так мы и начали готовить краудфандинг. У меня в Лондоне свое цифровое агентство, то есть мы занимались дизайном и маркетингом.

Моя сильная фишка была в том, чтобы переводить с айтишного языка на нормальный.

Потом выяснилось, что надо было переделать сайт, который 30% времени выглядел как белый экран, потом я увидел, что в английском много русизмов — начали потихоньку переписывать, потом посмотрели сценарий, увидели, что там много обещаний с кепочкой на броневичке, типа “пролетарии всех стран, за нами!” — переписали еще и сценарий. Иностранцы же просто не поняли бы всего этого!

В какой-то момент нужно было двигать MVP, и я предоставил для этого ранний займ. То есть сначала я был как адвайзер и ментор с большим вовлечением, а потом я и прокредитовал компанию.

Без денег кашу не сваришь: у стартапа они лишними не бывают.

Мы успешно записали видеообращение на Kickstarter, собрали сам кампейн как он есть, положили мой паспорт под его запуск.

Больших афер в своей жизни я, наверное, не делал.

Ретроспективно на это смотрю и понимаю, что могло произойти все что угодно, никаких договоров мы с ребятами не подписывали. Я шел по лезвию ножа — не знаю, почему. Для меня как инженера проект надо было делать-делать-делать и не вылезать из него необозримое количество лет. Но в то же время я был впечатлен тем, как горит проектом Сергей Хурс, насколько он был увлечен.

Запустили мы проект в январе — я дотянул максимально! Кампейн был ориентирован не только на Британию, он был глобальный, таргетинг шел на западные рынки. Мы подняли статистику и узнали, что на тот момент 80% хайпа по VR было в США.

Айтишник в Вегасе и обед с отцом Цукерберга

Запустив кампейн, надо постоянно его поддерживать. Нужен был серьезный пиар, нужно было раскачивать.

У нас же не было имени в VR, мы были никто — ни Маски, ни Джобсы, ни Шмопсы!

Нас никто не слышал — не было смысла тупо орать в интернете. На счастье, в начале января как раз начиналось Consumer Electronics Show (CES) в Вегасе. Вот туда надо было ехать и там что-то кричать. Сказано — сделано. Я очень хотел поехать с Сергеем и Дмитрием, но выдачу визы Сергею отложили, и он задержался. В итоге пришлось лететь только с Дмитрием Морозовым.

И тут он говорит: “Знаешь, у нас заморозили счета компании, у меня $2 в кармане, бери их и делай, что хочешь”.

В общем, 4 дня мы были в Вегасе, потом мы поехали в LA через связи и начали как-то немножко пробираться.

Сам кампейн в онлайне выстрелил — к нам начали обращаться местные СМИ. Мы неплохо выступили, съездили на канал Discovery, показали костюм. В то же время случился обед с отцом Цукерберга. Нам удалось его вызвонить и встретиться. Мы даже пытались с Марком встретиться, но афера не вышла — у Марка родилась дочь, и он был на Гавайях. Он прилетал в тот же день, когда мы должны были вылететь. Дмитрий просил меня остаться, убеждал, что это решит все наши проблемы, но, к сожалению, за месяц жизни в Кремниевой долине у меня кончились абсолютно все деньги.

Я думаю, что мы потратили минимум $15-20 тыс.

Но мы отлично отъездили месяц, познакомились с интересными людьми, которые и сегодня помогают продвигать Teslasuit. А кампейн провалился.

Результат краудфандинга

Кампейн собрал только 20% от желаемой суммы. Ставили $250 тыс., а собрали $50 тыс. На Kickstarter, если ты не собрал желаемую сумму, то все деньги возвращаются пользователям. На выходе из кампейна мы получили ноль. Но это хорошо! Лучше было потерять деньги, вложенные в разгон.

На тот момент продукт еще не был до конца осмыслен, ребята немного просчитались в том, что это consumer продукт, что ставка должна быть на VR.

Сегодня костюм продается в b2b сегменте по намного большей цене, чем была заявлена изначально. Но эта цена считается приемлемой в тех кругах, в которых мы работаем.

Краудфандинг был нужен больше для пиара и для средства поддержания штанов с помощью небольшой суммы. Все остальное — расчет на ангельские инвестиции. В принципе, так в итоге и произошло. Нам удалось привлечь столько трафика на сайт, сколько привлекаем мы сейчас в роли компании с нормальным бюджетом. О нас тогда реально узнали! Когда мы выставлялись на CES в следующем году, топ-10 СМИ США брали у нас интервью.

Как стал сооснователем

Изначально ребята предложили мне помочь им организоваться как-то, помочь с бизнес-аналитикой, разобраться, как паковать продукт, кто вообще является ЦА. Я помогал решать все эти вопросы.

Чуть позже встал вопрос управления, было непонятно, как вообще все это делается. Краудфандинг дал понять, что некоторые решения были немножко спонтанны и не соответствовали логике бизнеса. Дмитрий Морозов тогда был записан как СЕО, но как-то все было непонятно. Я собрал всю команду и предложил Дмитрию остаться при его должности и роли в компании, но отпустить команду в режим “making”, создать какой-то менеджмент-борд, который будет принимать решения сообща.

На это Дмитрий ответил, что он СЕО, что он один такой великий, и что его решение будет всегда превалировать.

Тогда мы и попрощались. На тот момент у нас были потенциальные беларуские инвесторы, с которыми он собирался поднимать свой миллион, при этом забрав Сергея. Они ушли. Через какое-то время мы случайно встретились в Москве. Я приехал туда с Денисом Дубским выступить на первой VR AR выставке с Teslasuit, команда меня поддержала, выдала мне костюм на руки даже.

Я стоял там, пиарил продукт, который как бы и не мой, но тут пришел Дима, сказал, чтоб все мы шли нафиг, что он СЕО, что он организатор.

Я пожалел тогда, что по-доброму вписал всю команду и нам дали на всех билеты. В какой-то момент акционеры и команда решили провести акционерное собрание и выяснить у Димы, куда идет компания. Были длинные дебаты. Диме был предложен кэшаут, раз он не хотел оставаться.

Акционеры на тот момент были очень недовольны тем, как управлялась компания, дело даже могло дойти до суда.

Дима согласился на кэшаут. К тому времени уже репутация такая у человека была: он много чего говорит, но мало делает. После этого акционеры собирались уже без нас, потому что ситуация была сложной: на бумагах Дмитрий был единственный СЕО, единственный финансовый директор и все-все-все единственный. Решили менять эту ситуацию, потому что никто не мог добиться ни аудита, ни нормальной информации, и акционеры сняли его с этой должности.

Поставили меня, чтобы я помог сделать аудит и вообще разобраться с тем, что происходит. Это все стало отправной точкой для меня. Стали разбираться. Оказалось, что финансов всегда было под ноль, интеллектуальная собственность была зарегистрирована какими-то странными путями. В общем наскребли кучу операционных проблем.

Слава богу, у меня были партнеры, которые стали ангельскими инвесторами вместе со мной — мы докинули еще денег, чтобы все не пропало.

Дмитрий Морозов всегда транслировал в команду, что “это инвесторы нам должны, потому что у нас есть идея, а не мы должны всему миру”.

Достаточно интересная концепция, но в бизнесе так не работает!

После этого он начал отстраняться и в какой-то момент решил, что у него что-то отжимают, хотя ему был предложен нормальный кэшаут. Внутри команды произошел раскол. Он сам себя удалил, потом пытался себя незаконно переписать в реестрах, хотя уже никак к компании не относился. Но это все история. Теперь мы разошлись с Дмитрием Морозовым.

Суды в Шотландии

Чтобы урегулировать ситуацию, компании пришлось подавать в суд на бывшего директора. На суде мы доказали, что имела место быть работа в личных интересах с использованием ресурсов компании, отсутствовал на протяжении трех лет бухгалтерский учет, налоги никуда не платились, финансы утекали куда-то в никуда. Поскольку компания была зарегистрирована в Шотландии, то и судились мы там. Никогда не регистрируйте там компанию! Шотландское право отличается от английского, а все документы ведутся на шотландском. Вас юристы разденут и разуют за каждый час работы!

В нашей компании настолько не было никакой прозрачности, что акционеры не знали, в каком объеме есть интеллектуальная собственность, какие домены, сайты, сервера должны принадлежать компании.

Они были оплачены деньгами компании, но записаны почему-то на Дмитрия Морозова. Пришлось провести три суда, чтобы вернуть всю интеллектуальную собственность в компанию. Все три суда мы выиграли на ура. Но чтобы их признали в Беларуси, надо воспользоваться международным правом. Пока мы решили не заморачиваться, поскольку нас все устраивает.

Основной идеей было восстановить интеллектуальную собственность, собрать ее воедино. Но, к сожалению, за долги IP перешла в компанию, которая не имела хвоста.

По сути, все притязательства от всех акционеров, потенциальных инвесторов, налоговой, клиентов мы закрыли без Дмитрия Морозова. Он посчитал, что он там не нужен. Уже после его ухода начали появляться претензии к Сергею Хурсу, что Дмитрий везде задолжал. Все это пришло почему-то ко мне, я составил список должников-кредиторов, и мы потихоньку возвращали все деньги, хотя никакого отношения к этому не имели.

Сотрудничество с NASA

Нашим клиентом стала такая небольшая конторка NASA. Мы сегодня работаем с лабораторией, которая называется Advanced Human Performance.

Наш костюм позволяет тренировать производительность человека — как ментальную, так и физическую.

Teslasuit работает напрямую с импульсами, передаваемыми через кожу мозгом. Соответственно, мы можем создавать импульсы в обратную сторону, которые стимулируют работу мозга на наших мышцах, на нашем теле и нашей нейросистеме. Это помогает приводить тело в состояние максимального обучения. Наше тело понимает, что есть внешний раздражитель, который очень четко запрограммирован раздражать только в нужных местах, в нужной пропорции и в нужное время. Через VR или AR мы можем подавать новый мир — картинку, под которую надо человека тренировать.

Под космическую тематику мы подаем концепцию того, что мозг должен забыть, что перышко — это перышко, потому что ударив его в невесомости, можно самому улететь.

Вопрос массы по-другому решается в космосе, поэтому он должен меняться и в мышлении.

Мы уже сделали первый успешный запуск по программе с Европейским космическим агентством, тестировали в нулевой гравитации в специальном самолете. Совместно с канадско-французской компанией мы делаем VR-проект для этого тренинга.

С NASA мы подготавливаем интересную концепцию, где человека сначала вращаем, мир вокруг него движется, он погружается, а мы следим за тем, как он реагирует на те или иные картинки.

Цель здесь сделать так, чтобы он забыл, что мы его пристегнули к тренажеру.

А потом мы ему даем перышко, просим дотянуться, а рука весит 20 кг. А за перышком загорается кислородный балон, например, который скоро взорвется. Поэтому тебе прям срочно нужно дотянуться и совершить какое-то действие. Ты пытаешься дотянуться, а не можешь, но тут надо приучить мозг реагировать правильно, чтобы он выпустил правильную часть адреналина.

Мы учим людей реагировать на нестандартные ситуации в нестандартном положении, потому что пол и потолок не имеют никакого значения здесь, от чего мозг приходит в диссонанс.

Таким образом, тело и мышцы должны быть полностью подготовлены к тому, что в невесомости все будет иначе, а работать надо сообща с мозгом.

Если человек умирает в симуляции — это очень неприятное чувство. Это необязательно больно, просто неприятно. Мозг на это реагирует очень живо. Проваленная миссия в космосе — это провал всех провалов! Туда вложены десятки миллиардов долларов!

Вот мы стараемся сделать так, чтобы во время миссии человек не думал ни о чем: ни о семье, ни о земле, ни о траве в иллюминаторе. Он должен просто сфокусироваться на задаче. Иногда рефлекторно можно сделать больше, чем долго обрабатывая информацию и оценивая риски. Короче, мы полностью перестраиваем нейронку, плюс отдаем ей сигнал, что она может действовать, выходя за свои стандартные параметры.

Teslasuit для спорта и медицины

Этот костюм можно использовать в разных сферах, но охватить все сразу мы не можем. Мы сейчас начинаем наработки для спорта, у нас уже есть первая подопытная хоккейная команда, для которой мы пилим интересный проект, где мы как раз будем брать некоторые аспекты игрока и помогать развить их.

Костюм у нас полностью беспроводной и двунаправленный: мы можем как отдавать ощущения, так и собирать биометрические или биомеханические данные.

Еще одна интересная нам сфера — медицина. Есть такое понятие, как страховая медицина и реабилитационная. Там стоимость на все высокая.

Так вот, наш костюм, который может измерять пульс, гармоническое сопротивление кожи, уровень стресса, ЭКГ в реальном времени, отправляя все это по Wi-Fi, стоит в разы дешевле, чем классическая реабилитация. Мы уже ведем глубокое серьезное исследование с университетами в нескольких странах мира параллельно.

Если частное лицо сейчас захочет купить наш костюм, то оно сможет это сделать. Но как компании нам это не очень интересно. Мы будем обеспечивать всем одинаковый уровень поддержки, а частное лицо, не имеющее интересного проекта, который потом станет масс-маркетом, разрывает наши ресурсы. Мы предпочитаем работать с будущим b2c проектом или b2b2c.

Геймдев

Когда мы делали краудфандинг, у нас как раз была идея, о том, что мы заходим в интертеймент — это была киноиндустрия и геймдев. Оттуда у нас началось знакомство и дружба с некоторыми геймдев-компаниями. Некоторые уже интересуются, когда же мы выйдем на потребительский рынок.

Это тема живая, это огромный рынок, мы не можем его игнорировать.

На сегодня в мире есть около 400 млн. платящих геймеров. Но выходить мы должны с виртуальной реальностью на геймдев. Пока по-другому мы не видим. Хотя в других отраслях наш костюм может работать без виртуальной реальности и без дополненной или с ними, или с обычным телефоном.

Но VR рынок сам сейчас не готов, он не эволюционировал еще до покупки геймером в магазине с полки “Недорого” костюма.

Первый шаг в этом направлении — Oculus Quest, который стоит $400 и работает без компа. Но у него не так много контента, плюс есть нюансы в его производительности. То есть нам нужно подождать 1-2 производственных цикла, пока Oculus обновится, и вот тогда производители игр выпустят под них свои игры. Мы с ними уже дружим и обсуждаем все это. Цикл разработки — где-то 4 года, поэтому время у нас еще есть.

Где лучше и проще искать инвесторов: в Кремниевой долине или в Лондоне?

Стартаперы, жадные до иностранных инвестиций, часто допускают ошибку — они едут в долину, у них ничего не выходит и они там просто просаживают свои деньги. Сейчас уже не надо никуда ездить — все приезжают к нам! Нужно здесь посещать ивенты и общаться с ребятами. Все довольно прозрачно теперь.

Доля харда и софта

Хард продавать всегда мегасложно. Хард имеет ограниченное время жизни. Юзер устает от харда, ему нужны частые изменения. Чем гнаться за постоянными обновлениями, лучше делать так, чтобы софт превалировал. Мы же не телефонами занимаемся, не часами, у нас хард очень сложный и дорогой в R&D.

Мы начали с харда, сейчас заканчиваем оттачивать платформу, а дальше софтом будем добивать все интересные фишки.

Единственное, что мне осталось доказать нашим потенциальным клиентам, это то, что наше тело не меняется каждый год, его не надо обновлять. Но мы можем предложить сбор различных данных в виде телемедицины, телереабилитации, подготовки к спорту.

Компоненты в нашем костюме достаточно понятны серьезным инженерам, поэтому мы на повестку дня уже поставили вопрос о том, какая у нас есть защита.

Защита как раз заключается в алгоритмах. Железо мы сделали достаточно быстро, на котором начали писать софт и алгоритмы. Дальше каждый отдел разрабатывает алгоритмы под свои задачи. Это невозможно просто так взять, подойти и скопировать.

Компания сегодня

В общем, стартап рождался с проблемами, не все было гладко. Но с тех пор это серьезная компания. Мы сделали все возможное для того, чтобы проект развивался: мы растем чуть ли не на 200% в год. Команда с каждым годом становится больше и сильнее: начинали мы с 10 человек, потом было 50, сейчас 150 и свой завод, серийное производство, награды, открываем скоро офис в США, в Хьюстоне.

Хьюстон, у нас были проблемы, но уже все порешали, мы сильные и все выдержим!

Сейчас в нашей команде профессионалы, каждый в своей области. У нас везде дрим тим. Но и парни, которые в гараже начинали проект, еще в деле. Тот же Сергей Хурс сейчас CTO, он двигает весь R&D. Мы ежегодно оплачиваем ребятам обязательные для них курсы, чтобы они прокачивали свои скилы.

Мы сильно не распространяемся о своей оценке, но точно могу сказать, что мы есть в пятерке самых дорогих проектов в Беларуси. Британское правительство нам уже сообщило, что по размеру компании и инвестиций в R&D мы уже не являемся стартапом.

Планы

Кабинет мой здесь, в Минске. В Лондоне я вообще редко теперь бываю. В Беларуси классно. Мы находим крутых ребят, которые очень быстро вливаются в нашу команду.

Мне нравится принцип работы: ребят здесь держит сам проект, они абсолютно точно на 100% им мотивированы.

Мы здесь концептуально меняем подход к реабилитации, к тренингу, к компьютингу. Принципиально ломаем сразу несколько шаблонов. Поэтому наш проект, может быть, не быстрая история, прибыль может и не прийти завтра. Но в этом и суть! Невозможно изменить мир за один день, в нашем случае, за три года. Но планы у нас достаточно далеко расписаны, мы знаем, чего хотим и куда нужно двигаться.

Я уже сдал отчет и знаю, что мы будем делать в 2024 году!

Мы показали всем, что прямо из Минска можно пилить продукты мирового уровня с мировым признанием. Нет никакой проблемы с тем, что мы разговариваем на русском или беларуском языке, что мы славяне, что мы из Восточной Европы.

Когда ты делаешь крутой продукт, на уровне его презентуешь, локация твоя не играет никакой роли — победителей не судят.

Ребята, пилите продукт, но пилите его добротно. Тогда вас никто не будет судить.