Сергей Козловский стоял у истоков ticketpro.by, policy.by и Assist Belarus. А сейчас бывает в Беларуси только 2-3 месяца в году, потому что занят на международных проектах по всему миру.
Авторы подкаста ItStars! Иван Веденин и Сергей Лавриненко провели с ним увлекательную часовую беседу, из которой мы собрали самое сочное в этой статье.
Как историк попал в IT
В 1995 году я поступил на Исторический факультет БГУ на специальность искусствоведения. В перспективе маячили музей или школа, поэтому в 1998 я начал заниматься предпринимательством. Тогда только появлялись веб-студии, и мы с партнером решили делать сайты: он программировал, а я занимался продажами, переговорами.
Помню первую сделку: мы договорились с Национальной экономической газетой, причем на абонентское обслуживание за 20 долларов в месяц — это были очень большие деньги. У нас был листик А4, на котором было написано “Наше предложение”, и я с ним и в спортивном костюме пришел к главному редактору. Сначала он 10 минут смеялся, утирал слезы, а потом отправил к техническому директору. А посмеяться было с чего: все что я знал про сайты — это книга Фигурнова про Windows и программа FrontPage, которая сама должна была все делать.
Технический директор спросил: “Как вы собираетесь поддерживать сайт газеты?”. На что я ответил:
“Ну, а что там делать? Нажмем кнопочку, все само произойдет”.
Расклад выглядел простым: $2 за хостинг и $18 прибыли. А потом начался быт: мы вручную публиковали все статьи на сайте — и выяснилось, что это не так уж и выгодно. Поэтому второй сайт мы продали за $50, а третий — за $200.
Но не все газеты повелись на наше предложение: редакция газеты “Имя” чуть ли не стулья в спину кидала. Там были очень профессиональные люди, правда, сейчас этой газеты уже нет.
Какой была SEO-оптимизация до Google
В 2000 через ICQ мы познакомились с латвийцем, который сделал нам предложение: тысячами добавлять урлы сайтов в Yahoo по графику день-ночь-день через ночь. Так же надо было поступать и с поисковыми системами Lycos, HotBot, AltaVista. Так выглядел старт SEO-оптимизации.
Мы даже не спросили про условия, согласились и отработали так 2 недели, ночуя на продавленном диване. А потом он перевел нам через Western Union $7000.
Поэтому мы сразу пошли и купили новую BMW 3. Хотя прав ни у кого не было.
Начало белорусского эквайринга
В 2003–2004 гг мы решили переформатировать бизнес и уйти в финансы. Мы договорились с командой российского платежного шлюза Assist, и сделали для них проект kommunalka.ru — аналог современного WebPay. Так мы подошли подошли к идее развития эквайринга в Беларуси. Но, забегая вперед, реализовалась идея только в 2009. Длительный период проходило исследование возможности принятия оплаты картой в Беларуси. Все это было непонятно ни одному банку.
Проблема была в том, что толпы интернет-магазинов спрашивали у банков, когда они дадут возможность покупки картой, а банки спрашивали, когда те дадут нормальный платежный трафик, чтобы окупились затраты. При этом речь шла о $50 000.
Но в 2008 году пришла Белавиа и сказала:
“Так, нам надо продавать билеты онлайн прямо сейчас. Кто нам тут мешает?”.
После этого начался диалог, и в 2009 рынок изменился.
В 2009–2010 гг. мы совместно с партнерами, в том числе ХК “Динамо-Минск”, запустили билетный оператор ticketpro. У меня даже сохранился первый купленный билет на матч ХК Динамо. Он тогда проходил во Дворце Спорта.
Про локализацию бизнесов и проблему Филиппа Киркорова
Я в основном занимался локализацией международных бизнес-идей в Беларуси. И сейчас огромное количество ниш, в которых можно применить такой же подход. Самый яркий сейчас пример — велошеринг.
Кому какую идею адаптировать зависит от того, к чему в принципе лежит душа.
У меня такие критерии: это должен быть интернет-бизнес и реализовываться он должен по принципу “ты спишь, а денежка капает”. Процессинговый бизнес, билетный — все соответствует этим критериям. Это не работа Филиппом Киркорвым, потому что самая его большая проблема — это невозможность исключить Филиппа из производственного процесса.
8 лет на пути к онлайн-страхованию
С 2010 по 2014 у меня были финансовые потери, в 2012 я вышел из всех бизнесов. И появилась идея продавать электронный страховой полис. Я рассуждал так: если был успех в тикетинге, почему не взяться за электронное страхование.
Плюс в том, что комиссия за проданный билет начинается от 6% в начале и доходит до 1% с ростом конкуренции. В страховании она фиксированная — 20%. При этом есть рынок обязательного страхования, а это 6 миллионов полисов в год, плюс 2 миллиона полисов для выезжающих за границу.
В 2011 я запустил policy.by. Идея была в том, чтобы вообще все было онлайн, но мы уткнулись в ограничения Гражданского кодекса: необходима была роспись получателя страховки. И мы возили их курьерами. Наш рекорд — 18 тысяч полисов в месяц! Но из-за способа доставки все это было в убыток. На переговорах Минфину понравилась идея, но они хотели, чтобы все это делало государственная компания.
В итоге только в 2019 году вышел указ об электронном страховании.
“Беларусы делают iPhone для Минска, а Бобруйск — столица блокчейна”
С 2015 года я начал работать в других странах, и сейчас у меня четыре направления.
Первое — процессинг в Европе и Азии. Второе — аутсорс по блокчейну и искусственному интеллекту, заказчик из Швеции. При этом команда сидит в Бобруйске. Кстати, я считаю, что этот город скоро станет столицей блокчейн-разработки всей страны. Но это секрет.
Третье — недвижимость в Берлине, а четвертое — бонды/займы на блокчейне, и тоже в Германии.
При этом белорусские банки работают лучше швейцарских, если брать скорость хода денег, отсутствия бюрократической волокиты и т. д.
Но они не популярны в мире из-за репутации страны, а также из-за долгого внедрения инноваций. У них есть свой план, но он для страны, он не глобальный. Наши банки в принципе не занимаются экспортом своих услуг.
Локальность мышления — это самая большая болезнь белорусского общества. Если ее убрать, то мы бы сделали даже китайцев. Но беларусы — это люди, которые делают iPhone для Минска.
Что делать анархо-капиталисту в эпоху войн корпораций с государствами
Я вложился в Биткоин, когда он стоил $100. Это была взвешенная инвестиция, на которую мне говорили: “Ну ты и дурак!”.
Но было очевидно, что он взлетит, потому что вокруг него было много хайпа и спекуляций. Они же и сыграли злую шутку с ним.
Потому что сейчас индустрия выглядит как тот индус в золоте с табличкой “Я здесь ради технологий”.
Проблема криптовалют сейчас в том, что нет mass adoption. Если бы продавцу мороженого от тебя нужен был не кэш, а биткоин, то тогда бы речь шла о массовом принятии криптовалюты как инструмента обмена.
Но она может решиться благодаря такому парню как Марк Цукерберг, который готов выплатить финансовому регулятору штраф в 5 миллиардов долларов, но сделать криптовалюту Libra массовой для 3-миллиардной аудитории Facebook. Но и Трамп, и Евросоюз будут очень сильно этому противостоять.
В мире назрели несколько горячих конфликтов. Первый из них: противостояние государства и корпораций. У вторых уже почти есть свое население, своя валюта, даже частные военные компании у них могут быть. И возникает вопрос: зачем огромной корпорации, которая по капиталу больше многих государств вместе взятых, отрезать свой кусок на какие-то налоги? Тем более, что они плохо распределяются. И несмотря на то, что у того же Apple есть свои карманные конгрессмены, есть желание, чтобы доход шел без лишних препон. Именно это желание и разжигает этот конфликт.
А с другой стороны будут анархисты со своими ключами от криптовалют. Я убежденный анархо-капиталист.
“Глобальное мышление увеличило мои доходы в 300 раз!”
Беларусы очень похожи на немцев, а Беларусь на Германию. С небольшой разницей, что беларусы больше тяготеют к расслабленным голландцам. При этом если взять беларусов, русских и украинцев, то беларусы — самые заторможенные и ленивые. Мы делаем все медленно, но только потому что сами не хотим ускоряться.
Иностранные партнеры отмечают, что с нами комфортно работать: мы порядочные, надежные, законопослушные. По сравнению с индусами, код чище, люди лучше соображают.
Но комфорт жизни для беларуса важнее денег.
В Китае, например, производительность в 3-10 раз выше, потому что они ради денег готовы на все. В этом мы неконкурентоспособны.
И надуманно, что все из-за такой государственной системы. Просто беларусы в принципе по какой-то причине выбирают быть медленными. Западные предприниматели работают в таком же ритме, но в этом ритме они делают больше, потому что у них есть многолетний опыт предпринимательства. Все это решается базовым бизнес-образованием в школе или университете.
При этом изменения происходят от осознания этой ошибки. Со мной сработало: изменение скорости и масштаба мышления с местечкового на глобальное увеличило мой доход где-то в 300 раз!
Беларусь — прекрасная страна для жизни, но с рисками со стороны правовой системы. Капитал стекается в Великобританию, потому что там есть гарантии. Беларусь гарантий не дает, и чувство патриотизма борется с жаждой этих самых гарантий.
При этом Беларусь — крутая страна с налоговой стороны.
Если ты предприниматель, то с годового дохода до $110 тысяч ты платишь только 5%, а после — всего лишь 16%. В Нидерландах, например, 25%, у Германии и Франции вообще запредельные налоги. То есть правила игры отличные, главное, чтобы их все соблюдали.
Как выбирать страну для жизни (конечно, кроме Беларуси)
Если представить, что Бог дает тебе право выбрать страну или регион для жизни, рассказывает про плюсы и минусы, то что ты выберешь? Германия — стабильность законов, экономики, спокойная страна, но каждый сам по себе, мало друзей, проблемы обсуждаются только с психологом, а не за бутылкой пива.
Или вот Япония. Токио — идеально чистый, после дня прогулок подошва остается как при покупке. Но вот пример пакета молока: чтобы его выбросить, нужно сперва промыть, отрезать пластиковые части, сложить к пластмассе и сдать в четверг; саму картонку сложить гармошкой, положить к таким же и сдать во вторник.
Поэтому принимая правила общества, ты принимаешь не только бенефиты, но и обязанности.
Ты можешь жить с женщиной, если тебя устраивают ее недостатки.
То же самое со страной. Не стоит путать туризм с эмиграцией.
И помимо Беларуси, я выбрал Баварию.